Глава управления кадрами Генерального штаба бригадный генерал Мехмет Партигёч, один из главных фигурантов в деле о путче 15 июля. Партигёч, который являлся частью «мозгового центра» организаторов попытки госпереворота, автор плана «Операция Молния», более известная как инструкция по военному положению, состоящая из 20-ти пунктов и содержащая в себе назначения и списки.
Вечером 15 июля мятежники войдя в систему сообщений турецких вооружённых сил из штаб-квартиры Генерального штаба, отправили так называемое постановление о введении военного положения подписанную полковником Джемиль Тураном и бригадным генералом Мехметом Партигёчем, в подконтрольные военные части. Основной задачей являлось добиться подписания начальника Генерального штаба Хулуси Акара так называемого постановления и внедрение последнего в дело. Отказ Акара от подписания документа нарушил планы хунты о привлечении состава командований в попытку госпереворота.
Генеральная прокурора Анкары, проводящее расследование кровавой попытки государственного переворота осуществлённая со стороны FETÖ, выявила, что в «мозговой центр» самоправозглашенного комитета «За мир в стране», входили бригадный генерал Мехмет Партигёч, бригадный генерал Эрхан Джаха, контр-адмирал Ирфан Арабаджы (дезертиры), полковник штаба Ильхан Карасу, бригадный генерал Фарук Бал и капитан Мустафа Шабан Гюмюшигне. Вечером 15 июля бригадный генерал Мехмет Партигёч из Генерального штаба был задержан по обвинению в подготовке плана госпереворота, нарушении Конституции, преступлении против законодательного органа, преступления против правительства, создание или управление вооружённой преступной организацией.
Из показаний прокурору, бригадного генерала Мехмет Партигёча, подписавшего план государственного переворота «Операция Молния» и назначенного мятежниками «ответственным за штаб-квартиру Генерального штаба»:
«Я обычно выхожу с работы приблизительно в 8-9 часов. Я сидел в кабинете, когда услышал шум около 20.00 часов, после чего я вышел в сад. Была суматоха, выкрикивали «учения». На обратном пути, у входа в здание мне доложили, что со мной хочет поговорить начальник отдела по имени Джемиль Туран. Во время переговоров проведённого по официальной линии Джемиль Туран сообщил, что штаб-офицер заместителя главы Генерального штаба Яшара Гюлера майор Мехмет, явился с приказом для передачи нескольких сообщений. Чтобы удостовериться в этом, я отправился в офис заместителя главы, но не застал его на месте. Поинтересовавшись у главы Специальной канцелярии Буньямина Тунджера о его местонахождении, мне ответили, что: «Сейчас ситуация неопределенности и его вывезли из казармы». Поэтому, я заявил Джемилю Турану: «Выполняйте приказ командира каким бы он не был».
По утверждению Партигёча, выйдя в сад вслед за раздавшимся шумом, он встретился с сотрудником подразделения специального назначения, одетого в военную форму. «Я предостерёг его. Отправившись к командиру отделения поддержки, ответственного за безопасность казарм полковнику Дженгизу, я поинтересовался о происходящем, на что он ответил: «Не знаю». Я призвал принять меры по предотвращению «дружественного» огня».
«Мы изучили запись с камер видеонаблюдения»
Далее Партигёч отметил, что вместе с полковником Дженгизом, они направились в комнату видеонаблюдения казармы, где изучили записи.
«Через монитор для видеонаблюдения я увидел главу Генерального штаба. Вместе в неким генералом и двумя сотрудниками охраны они направлялись к вертолетной площадке. После этого, я поначалу отправился в свой кабинет, а затем в находящийся на том же этаже офис главы Генерального штаба, но не зашёл в его личный кабинет. Я сел на стул стоящий возле кресла штаб-офицера» - отметил Партигёч.
Партигёч: «Мы обсудили сложившуюся обстановку с начальником Специальной канцелярии Генерального штаба Рамазаном Гёзе и майором Левентом. Оттуда я связался с оперативным центром Генерального Штаба и расспросил их. Мне доложили, что они работают в штатном режиме и никаких изменений в их работе не наблюдается. Позже, приблизительно в 22.00 часов, я позвонил в оперативный центр авиабазы «Акыджы» и узнал, что наш командир находится там. За дальнейшим развитием событий я следил через средства массовой информации.
По словам Партигёча, он заявил отделениям поддержки и сотрудникам специального назначения о неприемлемости возникновения конфликта, добавив: «Командир отделений поддержки наделил персонал ответственностью за безопасность окружающих территорий». Позже к Генеральному штабу подъехали 3-4 бронированных боевых автомобиля. Во избежание нанесения вреда гражданским лицам, я поручил разместить машины внутри. После чего они заехали на территорию штаба». Партигёч сообщил, что после этого он отправился в свой кабинет и следил за событиями вплоть до утра из средств массовой информации.
«ПРОКУРОР ПОЗВОНИЛ МНЕ ИЗ КОНТРОЛЬНО-ПРОПУСКНОГО ПУНКТА ».
По словам Партигёча, ему позвонил генерал-лейтенант Ильхан Талу с телефона штаб-старшины:
«Талу заявил, что ситуация начала развиваться в другом направлении и возникла необходимость ее обсуждения с представителями Генерального штаба. Также сообщил, что есть распоряжение главы Генерального штаба о том, что персонал должен оставить оружие и покинуть казарму. Я доложил это командиру отделений поддержки. Он заявил, рядовые солдаты и ефрейторы, соберутся и будут выходить по очереди. Поднявшись на командный этаж в 10.30 часов, увидел, что готовился спецназ. Я подозвал старшего и передал ему приказ главы Генерального штаба, на что они ответили «мы проведём с ним личную встречу». Перезвонив через некоторое время они заявили, что согласны с предложением и выведут свои силы. Я вновь поговорил с генерал-лейтенантом Ильханом Талу, и расспросил о наших последующих действиях. На что он ответил, что «в контрольно-пропускной пункт должен подойти некий прокурор, который свяжется со мной».
Чуть позже, по словам Партигёча, некий прокурор связался с ним из контрольно-пропускного пункта, потребовав выйти сняв одежду и сложив оружие. Партигёч заявил, что это неприемлемо для сотрудников спецназа и что «они хотят выйти в брюках и рубашках». После достижения согласия с прокурором, сотрудники отряда специального назначения вышли, сложив оружие. Вместе с ними сдались также 8-10 членов персонала штаб-квартиры.
«Я не получал инструкций»
По словам Партигёча он вновь связался по телефону с прокурором:
«Прокурор, потребовал, чтобы и я направился к контрольно-пропускному пункту. Другие сотрудники были уже размещены в автобусах, но прокурор меня отделил. Свёл меня с командиром отряда специального назначения, который расспросил меня о текущем положении дел. Я ответил, что «отряд специального назначения отделили». Прокурор посадил меня в свою машину. Позже полицейские пересадили меня в автобус. Я не имею отношения к перевороту. Я знаком с Фетхуллах Гюленом только через СМИ и не являюсь его сторонником. В молодости я не посещал их школ и их домов. Время от времени в армии появляются сообщения о причастности некоторых военнослужащих к их рядам, но я не знаком с ними, и не был свидетелем подобного.
В связи с работой я сталкиваюсь с подобными утверждениями, и мы расследуем данную информацию. В основном мы пытались подтвердить информацию, полученную от органов безопасности и Национальной разведывательной организации и доложить результаты вышестоящим органам. Но на нашей практике не было никого, кого бы могли назвать «членом организации FETÖ». Но мы также сторонники того, чтобы подозрительные лица должны быть сняты с должностей».
По утверждению Партигёча, он не обладал сведениями о том, что кто-то находящийся под его личным командованием принимал участие в попытке госпереворота. «В событиях государственного переворота я не принимал инструкции от кого-либо и не давал никому инструкций. У меня нет никакой информации о подготовке госпереворота» - заявил Партигёч.
